Свет мой зеркальце скажи
Да всю правду доложи
Кто на свете всех милее
Всех румяней и белее…
Все мы с детства знаем эту чудную сказку Александра Сергеевича.
Остается сочувствовать тем, кто подобные сказки забыл навсегда.
Пожалуй, такие пациенты заслуживают особого сострадания и внимания.
Ведь в произведениях подобных этой русской сказке в детстве насаждалась
простая, но работающая истинна, как прививка от злого века.
Парок мачехи это парок гордыни, тщеславия, зависти, нетерпимости и как
следствие ненависти к новоиспеченной конкурентке. Гремучая душевная
смесь не заставила долго ждать. Сама мысль мачехи покончить с
падчерицей, оформилась в смысл ее трагичной судьбы. Поучительно и
обращение мачехи к своему зеркальному другу, который был им до поры до
времени. Мое зеркальце, мой свет самовлюбленно произносила мачеха,
надеясь снова и снова увидеть в нем лишь свое величество, свою правду,
свою красу, румяность, белоснежность, свой и только свой свет. В одном
из многочисленных уроков Библейских повествований вскрыт рок этого
болезненного состояния.
В книге ЦАРСТВ, искавший убежавшую ослицу Саул, вдруг неожиданно для
себя обрел царство. В последствии, увлекшись своим величеством, он само
собой проигнорировал Божье повеление. Рецидив своеволия уверенно брал
верх. И хоть то был переломный момент в истории юного царства, и сам
народ воспевал своего первого сильного царя в его победах над тысячами
врагов…,царем все же суждено было стать другому, побеждающему десятки
тысяч. При таком сопоставлении себя с Давидом, Саул приходил в ужасающе
не предсказуемое состояние. Гордыня была ущемлена, самолюбование
перестало иметь смысл. Пред лицом белокурого и юного Давида, даже в
мыслях о нем, Саул приходил в бешенство. Все это было сильнее Саула. Не
помогло даже его отчаянное раскаяние перед пророком. Страстная
ненависть уничтожить Давида перевесила царскую миссию перед народом и
Богом. Не смотря на верность и преданность Давида царской семье и царю,
Саул всё же не переставал преследовать Давида, чтобы покончить с ним,
хоть возможность уничтожить Давида ему так и не представилась.
Напротив, сам Саул оказывался в таком положении, но Давид не убил его,
а вновь доказал верность и уважение к Богу. Что касается царя Саула, то
восстановления не последовало. Последствия, это ожидание своей гибели,
что само по себе ужасней самой смерти. И, наконец, сама страшная
трагедия с развязкой полного поражения Саула, его сына и его армии в
войне с филистимлянами.
Важно то, что именно Давид горько оплакивал гибель помазанника Саула и
его сыновей. Он не торжествовал над сражённым врагом, как сделали бы
многие «победители», рыдал, а не радовался.
Каковы были бы наши поступки и действия, оказавшись, мы в роли этих
героев? Думаю с ответом, торопиться не стоит. Всё просто, многие не
доросли и до Саула. Сегодня не редкость в христианском мире, когда
фразы так и пестрят осуждением в адрес деспота Саула. При этом,
радикально настроенные верующие, сами считают себя наследием
царственного священства, не осознавая и даже не представляя всю глубину
ответственности последних.
Итак, в избранном кругу самых опасных явлений в Церкви несомненно
первенствует грех гордыни. Будучи единственным «олимпийским чемпионом»,
этот грех возводит очень многих, желающих попытать счастье в успешном
«церковном менеджменте». Он один из главных «чемпионов» по разделениям,
во всех видах церковной институции и её соборности. И многие не
церковные люди, очень хорошо всё это видят, особенно если учесть, что
вражеские агитаторы помогают им это видеть. Особенно сегодня скрыт он в
недрах современного человека. Человека и общества апеллирующего
возвышенными и разного рода другими ценностями, которые вовсе и не
ценны в сравнении с ценой креста Христового. Грех этот скрыт и
одновременно не прикрыт, он явен и как бы для многих не опознан, как
грех. А ведь он из самых древних.
«Если бы мне дали прочитать только одну проповедь – писал Г.К.Честертон
– я говорил бы о гордыне. Чем больше я живу, чем больше вижу, как живут
и пытаются жить в наше время, тем больше убеждаюсь в правоте старого
церковного учения о том, что всё зло началось с притязаний на
первенство, когда само небо раскололось от одной высокомерной усмешки».
Понятие сущности гордыни бесконечно близко большинству, потому её и
невозможно обнаружить в себе, без просвещения свыше, жизненных
бедствий, страданий или потери всего. Такова цена. Либо ищешь истину, а
с ней находишь и нелестную о себе правду, для перемен себя же из
нутрии, с Божьей помощью, либо прогрессируешь до самой болезненной
утраты. Но это и будет точкой отсчёта качественно нового жизненного
пути человека. И чем раньше это произойдёт, тем больше благословений
придет в жизнь этого человека. А это хорошие возможности для
осуществления лучших жизненных планов.
Из рассказа Честертона, наблюдаем следующую картину, правда, с
некоторой интерпретацией: Представим себе компанию за разговором о
своих друзьях и недругах, знакомых и незнакомцах. Все они если быть
внимательными будут говорить в одном и том же тоне, незлобиво и
обстоятельно, хоть и не беспристрастно. Мы услышим не мало ссылок на
всем известные слабости, которые есть у Сергея и даже не мало им
оправданий. Больше того уловим поощрения некоторым его проделкам. Мы
узнаем, что о своём «чужаке» говорят с почти доброй усмешкой, и чем не
состоятельней собравшиеся, тем более проявят они истинно христианского
сострадания к тем, кто во что-то «влип». Конечно всё это сплетни, но
даже в них мы обнаруживаем отсутствие об упоминании того человека
«икс», которого действительно не любят. Стоит о нём упомянуть, и
компания насторожится, в душах станет холодней. Это правда, несколько
странно, ведь ни одна современная теория общества даже не подскажет,
чем же плох этот человек. Наконец нам станет известно, что этот самый
человек икс полагает, будто весь роён или весь мир принадлежит ему. И
тут один из компании вдруг скажет: - « Вздумал, видите ли, что он сам
Господь Бог »! Вот тут-то мы и обнаруживаем, что в компании, в которой
не прочь перемолоть косточки и друзьям и недругам произноситься до боли
справедливое народное определение гордыни или безупречно точное
богословское определение сатаны.
Гордыня внутри Церкви, это как сильная смертельная отрава без цвета и
запаха, она не позволяет сожительствать рядом с собой другим грехам и
даже презирает их. В глазах гордыни большинство других грехов не более,
чем неполноценность, вызывающая у гордыни отвращение. Внешне, по
чистоплюйски благочестиво, гордыня возвышается над остальными грехами,
как бы указывая на то, что они не из её «высокого общества». Но такое
её возвышение не более чем самоуверенность, надменность, самолюбование
и нетерпимость к остальным грехам, отклонениям и ошибкам. Отравляя
добродетели, гордыня хоть и возвышается над другими грехами, но всё же
утверждает их, предаёт им форму.
« Однако хотя с осуждением гордыни мы сталкиваемся на каждом шагу, -
пишет Г. Честертон, - мы почти ни чего не слышали и не читали о ней.
Более того, почти все книги и теории стимулируют гордыню. Сотни
мудрецов твердят без устали о самоутверждении, о том, что всякий
человек должен добиваться успеха, а добившись, укреплять свою власть
над людьми…. Короче говоря. В теории мы люди изо всех сил поощряем
самодовольство. Но не надо беспокоиться, на практике, как и прежде, мы
его не поощряем. Вряд ли кто ни будь из практиков-психологов, объяснил
этот недуг столь же точно, как священники, издавна знающие, что
себялюбие – дела ада. В нём есть какая-то особенная живучесть,
цепкость, благодаря которой кажется, что именно это односложное,
забытое слово подходит тут лучше всего… Интеллигенты предпочитают
толковать о пьянстве и курении, о порочности рюмки и тлетворном влиянии
кабака. Но худшее в мире зло воплощено не в рюмке, а в зеркале, не в
кабаке, а в той уединенной комнате, где человек разглядывает себя». «
Люди способны к радости до тех пор, пока они воспринимают что-нибудь
кроме себя и удивляются и благодарят. Пока это от них не ушло, они не
утратят тот дар, который есть у всех нас в детстве, а взрослым даёт
спокойствие и силу. Но стоит им решить, будто они сами выше всего, что
может предложить им жизнь, все разъедающая скука овладеет ими,
разочарование их поглотит. И все танталовы муки ждут их. Наверное, для
проповеди о гордыне нет лучшего примера, чем патриотизм. Это одно из
самых благородных чувств, когда патриот говорит: - « Достоин ли я
Англии?». Но стоит ему сказать: - « Я – англичанин», и патриотизм
обратится в гнуснейшее фарисейство…»
( Г.Честертон)
Далее тот же автор перечисляет детские сказки и подчёркивает их уроки.
Писатель так говорит о некоторых из них: « Есть рыцарский урок «Джека
победителя великанов», великанов следует убивать просто потому, что они
велики. Это мужественный протест против гордыни, ибо мятежник древнее
всех царств и традиция на стороне якобинца, а не якобита. «Золушка»
учит тому же, что и «величит душа моя Господа…», «вознёс смиренных».
Великая мораль «Красавицы и чудовища» - полюби другого прежде, чем он
покажется привлекательным. Гордыню Голиафа лучше убить и, конечно же,
главным образом в себе самом, иначе из-за нашей трусости, эгоцентризма
и неверия нашему Спасителю, Голиаф убьёт нас.»
Благо твоей душе быть красавицей и возлюбить «чудовище из чужого
замка», для великой и вечной радости общения с «Добрым Молодцем». Благо
величать Господа и желать Его воли во всём, а не вести сражений с
мельницами Дон-Кихота, тогда Господь вознесёт тебя в Своём Сердце. И не
обязательно от этого твой личный успех будет иметь отражение в
церковной среде или карьерном взлёте, в любой из других существующих
организаций, а так же обретения власти или богатства и т.д.
«Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю»
Страницы истории полны свидетельств о людях, достигших личного успеха в
том, о чём они мечтали. Успех этот выражается в огромном и многоликом
множестве их раскрывающихся талантов, умноженных на их настойчивость
вопреки их многих неудач. Устойчивая ценность их талантов влечёт
встречное действие разнообразных приобретений, от признания и как
правило больших материальных богатств, до великих государственных
преобразований, принесших успех и процветание целому народу. Но вот
вопрос, для чего все эти приобретения? Не для того ли чтобы «наследуя
землю», и все блага, вновь забыть о кротости и смирении, а значит о
Боге, новой заповеди Христа и вытекающей из неё личной миссии? Почтить
свои достижения и уважить себя? Да ещё и других научить тому же? Как за
частую не прочен и переменчив человек и именно, так и поступает. И мы
при этом ещё чего-то очень хотим? А если это что-то окажется для нас, а
хуже того наших детей смертельным ядом? Где наш страх Божий? Или слепой
каприз гордыни и сегодня : «…распинает в нас Господа славы. »
Многие и не знают о наличии зачатков гордыни в них самих, а ведь
признаки гордыни в таких её придворных явлениях как нетерпимость,
несдержанность, раздражительность, осуждение, стремления быть понятым
более желания понять. Даже не раз, перебив участника разговора, в
обсуждении какого то вопроса и не извинившись, мы ставим себя в позицию
демонстранта своего эго. Следует немедленно, тоесть не откладывая на
потом пересмотреть личные отношения с окружающими. Ведь это не просто
признак дурного тона, вызывающий отвращение, это и есть голос
горделивого монолога. Помните, что далеко не каждый способен указать на
это, исправить вас, а тем более поставить вас на место. Видели бы вы
себя в такие минуты со стороны.
«Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать»
В данном разделе не возможно обойти и традицию, норму смысла этого
слова, и её практическое влияние в истории. Только гордыня и невежество
могут позволить себе дерзкие высказывания в адрес традиции. Почему
часть тех людей, кто предаёт осуждению традицию, не осуждают в месте с
ней и институт, школу, детский садик и вообще любой порядок вещей? Не
потому ли, что находясь в том самом детском саду, сознают себя
знатоками познавшими взрослую жизнь? Ведь это же просто понять, что
традиция, так же как и школа может быть носителем того или иного
содержимого, полезного или бесполезного, доброго или худого, света или
мрака. Есть тысячи школ с широкими и пространными магистралями, и есть
школа христианского пути. Эта школа, школа истории - Жизни отражающего
христианства, преисполненного великого драматизма духовной победы.
Итак, слово традиция есть органичный носитель, обогащающийся тем
содержимым, какое в ней насаживают и верно сохраняют её приверженцы.
Она, как и любая другая институция, без содержимого, являются понятиями
нейтральными. И это есть прочный факт. Даже если кто-то думает иначе,
при внимательном рассмотрении своего жизненного нынешнего отрезка пути
(будучи честным, с собой) поймёт и свою личную принадлежность к
традиции, с её содержимым. Содержимое может быть чем угодно, хотя бы
празднование нового года, дня рождения, график тренировок, репетиций и
т.д.
Многие голоса сегодня трубят о традиции, как о застое без реформ, как о
безжизненной формальности, не имеющей в себе питьевой воды. Она
выставляется как болото с её мрачными обитателями. Но почему же она
была установлением самой мудрости и разума, участвовавших в сотворении
мира, которому была дарована? Традицию имеет за основание вся
естественная наука, технология, культура, поэзия, живопись,
архитектура, музыка и всё, что состоит на службе у человека. Человек
есть высшее начало и венец творения Бога, а живая традиция его
помощница, как та, что даёт человеку направление к высоким моральным
качествам, устойчивости, изобилию наследия наших отцов и истине.
Традиционно все планеты величественно шествуют, каждая по своей
траектории вокруг солнца. С помощью астрономии мы можем наблюдать
множество явлений происходящих в солнечной системе, соблюдённых при
этом в традиции установленной Великим Творцом вселенной. Такое
разнообразие жизни планет, созвездий, галактик, движение комет и других
явлений, имеющих своё место во вселенской традиции, не может не
восхищать и вызывать благоговения перед Творцом. Жуткое чувство
вызывают лишь метеориты и астероиды, появляющиеся неожиданно из глубин
мрака. Они, как бунтари, в попытке нарушить великую и спокойную
всеобщую гармонию. Они, как осколки от войны в небесах, от куда
свергнут клеветник, напоминая о продолжающейся войне на земле тьмы со
светом, вплоть до пришествия Царя царей. Словом бездушные камни,
отвергнувшие традиционный порядок вселенной, хаотично движущиеся в
каменном лабиринте с каменным чудовищем. Ища выход из этого лабиринта
обречённые камни искрятся как кремни и отсекают друг от друга кусочки
за кусочками. Это и есть путь тех, кто отверг традицию.
Почему же друзья день сменяет вечер, за ним ночь, а после утро? Почему
имеют свою череду времена года? Холодная зима уходит и наступает время
пробуждения в природе, вслед за весной наступает жаркое лето. Лето же
сменяется пасмурной и дождливой осенью, так полюбившейся многим поэтам?
Почему люди имеют добрую традицию ходить друг к другу в гости и все,
что есть ставить на стол? Почему у морально здоровой части общества
существует добрая традиция посещать больных, помогать вдовам, сиротам и
бедным людям? Почему существует множество хороших и полезных вещей и
явлений, которые лишь обогащают и делают достойной традицию в добром и
благодатном смысле этого жизненного понятия, имеющего своё начало от
сотворения мира? Почему венчание стало жизненно необходимой традицией?
Почему существует традиция добрых взаимоотношений, отвергая которую
многие по 364 раза наступают на те же грабли и остаются в одиночестве?
Традиция есть и в политике и в экономике и в социальной сфере жизни
людей. Демократия так же имеет свои традиционные убеждения к устройству
общества. Собиралась она по камешкам веками, хотя платформа её как
двадцать пять веков назад, так и сегодня остаётся прежней. Прежней в
том, что основная теория демократии это управление народа государством,
народные избранники, последнее слово за народом ну и так далее. Много
можно говорить о том, как традиция, дарованная нам с выше, переплелась
со школой жизни вообще. Конечно, в той или иной степени переплетение
это связанно с множеством жизненных школ, их мировоззрений и установок,
от схожих до противоречивых. Традицию в этом смысле можно сравнить с
наполняющейся бочкой. У каких людей бочка, тем содержимым она и
заполняется.
Традиция всюду, и чем быстрее от неё убегает, кто бы он ни был, тем
быстрее она настигает убегающего. Но тогда она становится его
собственностью, частью его эгоизма.
Отвергающий традицию, отвергает историю, опыт, предание, которое есть
Церковь-живой истории и на конец самих наших предков христиан, считая
их таким образом невеждами. Если в повседневности мы следуем различным
учениям современников, а так же советам и наставлениям ближних, то не
соблюдаем ли мы в этом традицию? Будучи участниками различных
мероприятий и дел, участвуя в собраниях, служениях, конференциях, да и
в чём угодно, не участвуем ли мы в своих новых традициях? Живя так, как
же мы тогда позволяем себе пренебрегать переданным сокровищем для нас,
нашими предками и древней Вселенской Церковью вообще, Церковью от
создания мира, Церковью небес и земли?
Традиция не сужает, а расширяет возможности, она даёт право голоса
самым отвергнутым из нас, нашим праотцам. Традиция жива словом Божьим,
она и сегодня говорит там, где её слушают. Она не крадёт, а только
обогащает, являясь голосом исторической Церкви. С ней мы соединены в
одном Теле, Самим спасителем, с ней мы едины органично в таинствах и в
общении со всеми, кого хранит Христос. А те, кого Он сохраняет, это
все, начиная от Адама, получившего обетование спасения, до всех
искренне уверовавших в Него сегодня.
« воля пославшего Меня Отца есть та, что бы сохранить всех тех, кого Отец привёл ко Мне»
Традиция не замолкает перед современным заносчивым поколением христиан, которым выпало жить сегодня.
« Традиция заставляет прислушаться к совету отца» Г. Честертон
И лишь гордыня позволяет себе высокомерные плевки в лицо традиции.
Невежество же, из за недостатка знаний и опыта, по сути не основательно
и не имея корней, движимо немощью в вере, а потому боязнью
неопознанного и буйством. Невежеству проще отвергнуть, чем исследовать.
« всем имением своим приобретай знание…»
« Царство Божье, усилием берётся…»
« В красавицу влюблены многие. Послушная жизни, она выберет одного и
многих обречёт на отчаяние… Да, на всё есть время, время выбирать что
будешь сеять, но после того как сделал выбор, приходит время растить
урожай и радоваться ему. Да, есть время для зачатия нового, но за ним
наступает благодатное время традиций… Никогда не украсить храм, если
что не год, возводить новый фундамент».
Сент – Экзюпери
Стасюк Владислав
